Однорукие лотереи
Краснодарский губернатор Александр Ткачев на днях обратился к президенту Медведеву с просьбой перенести игорную зону «Азов-Сити» из диких кубанских степей поближе к цивилизации, туристам и деньгам инвесторов — в Анапу. Таким образом, через год и два месяца после вступления в силу закона о госрегулировании игорного бизнеса власти, по сути, признали его провал. Игорные зоны не работают, залы с «однорукими бандитами», замаскировавшись под «лотерейные клубы», открываются все активнее. Государство, которому два года назад удалось устоять под натиском лоббистов крупного игорного бизнеса с миллиардными оборотами, ничего не может сделать с низовой коррупцией в милиции и префектурах, прикрывающих незаконный бизнес
Я как сейчас, помню картинку: стоит бабуля, держит внучонка за руку, а сама кормит пятирублевыми монетами этот «столбик»-автомат, и плевать ей на ребенка! — бывший депутат Госдумы Андрей Самошин вспоминает, что подтолкнуло его и Александра Лебедева еще в 2005 году разработать свой вариант закона о запрете игорного бизнеса. Тогда его размах достиг действительно какого-то вселенского масштаба: игорные залы с «однорукими бандитами» и «столбики», поедавшие пятачки, стояли не только практически на любом оживленном перекрестке Москвы и других крупных городов, но и в районных центрах и даже в сельских магазинах.
Нынешние игровики в силу своего не совсем легального статуса ведут себя, конечно, скромнее. Никакой рекламы, часто вовсе без названия. К примеру, заработавший на днях возле редакции «РР» «лотерейный клуб» ограничился скромной, распечатанной на принтере и приклеенной скотчем к двери надписью: «Мы открылись».
— А зачем им гусей-то дразнить? — отреагировал на мое недоумение по поводу такой дешевой конспирации знакомый опер. — Кто этим делом увлекается, те и так знают.
— Гусей, может, дразнить и незачем, но и прятаться-то какой смысл? Неужто вы не в курсе?
— Конечно в курсе. Но мы прикормленные, — иронизирует мой приятель. — Как и префектуры, которые им площади в аренду сдают.
Ставки «прикорма» тоже примерно известны.
— В среднем две тысячи с точки в месяц плюс-минус пятьсот баксов в зависимости от района, — объясняет еще один сотрудник милиции.
Хотя скоро размер платежа вырастет. Дело в том, что до последнего момента существование «лотерейных клубов» еще можно было хоть как-то обосновать: они пользовались изъянами в законе «О лотереях». Но в июле Дмитрий Медведев подписал поправки в этот закон. При проведении стимулирующих лотерей (а именно под них маскируется подавляющее большинство игорных клубов) теперь запрещается использовать любое механическое и электронное оборудование. То есть проводите, пожалуйста, но только в бумажном виде — с помощью билетиков. Оборудование для всех других лотерей должно пройти специальную сертификацию и быть занесено в государственный реестр.
Поправки вступили в силу 10 августа, но игорные клубы и не думают закрываться.
Лотереи для «фермеров»
Классическое здание ДК с колоннами и портиком было бы совершенно незаметно в темноте, если бы не эти игривые вспышки на черном фасаде. Внутри два гулких зала с кафелем на полу и тремя десятками автоматов вдоль стен. Посетитель и вовсе один: немолодой мужчина со скучающим видом без конца нажимает на одну и ту же кнопку.
Администратор Анна, похоже, рада моему появлению. Она не только провожает меня до кассы (там я должен положить деньги на специальную карту «Руслото», без которой автомат не будет со мной играть), но и подробно рассказывает, как управлять сияющим агрегатом. Вначале на экран действительно выводится что-то типа лотерейной скретч-карты, на которой можно стирать поля — появляются цифры +1, 0, –5, денег на карточке становится то больше, то — чаще — меньше.
— Так играть скучно, лучше перейти в видеорежим, — тоном хозяйки советует Анна.
Нажимаю Video mode, и на мониторе появляются знакомые вишенки, персики, рожицы и бриллианты.
— По сути, вы сейчас в игровой форме вскрываете поля на лотерейной квитанции, — сообщает Анна.
— А как же бонусная игра — разве она есть в квитанции?
— Кажется, нет. — Администратор озадаченно трет подбородок. Похоже, за десять месяцев ее работы на этом месте таких нелепых вопросов ей еще не задавали.
— У нас тут вообще-то вопросы редко задают, не за тем приходят, — улыбается Аня. Она уже минут десять смотрит, как я играю в «Сокровища фараона» и не уходит.
— Скучно, никого нет, — признается она, — обычно хоть несколько человек сидят…
— Куда ж все делись?
— Так лето, не сезон. В начале лета хоть милиционеры ходили, — Аня понижает голос, — им, конечно, запрещено, но многие пэпээсники смену предпочитали здесь проводить. Все время сидели — в форме, с оружием. А сейчас подевались куда-то, не знаю, может, нового закона испугались.
Обсуждаем поправки в закон «О лотереях». Сама Аня его не читала, но, веря словам руководства, убеждена, что в их клубе все в порядке.
— Единственное, что придется поменять, — это оборудование, — говорит она. — Нельзя, чтобы они, как сейчас, были в корпусе от игровых автоматов, пусть даже начинка там и сейчас уже другая.
— А что же будет вместо них?
— Будет что-то вроде школьных парт с монитором, скоро уже должны поставить…
На пару фантазируем: класс, в котором за партами сидят милиционеры, пьянчужки, респектабельные господа, одинокие дамы средних лет; они пьют, курят и увлеченно жмут на кнопки, надеясь, что три обезьянки и два джокера выстроятся наконец в линию.
— А я у них буду завучем! — веселится администратор.
Проиграв двести рублей, возвращаю карточку в кассу. На прощание спрашиваю, куда бы еще сходить.
— Клубов в Москве много, больше всего на Таганке, ориентируйтесь на сверкающие лампочки: вывесок все равно нигде нет, — напутствует меня Аня.
На Таганке с лампочками действительно все в порядке: вокруг площади расположены три лотерейно-игорных заведения. Внутри накурено и душно. Несколько юнцов и пара граждан посолиднее азартно дымят перед автоматами с надписью «Стимулирующая лотерея».
Обращаюсь к соседу:
— Никак не могу разобраться, это законно — то, что мы сейчас делаем, или нет?
— Конечно нет! А что у нас по закону делается? — Сосед по-отечески снисходительно усмехается.
— То есть вас это не смущает?
— Я сюда два-три раза в неделю хожу, и никогда никаких проблем не было, — успокаивает он меня.
— А вам как кажется: может, стоит все это разрешить? — интересуюсь я, сделав паузу.
— Если б у бабушки были яйца, она была бы дедушкой, — загадочно отвечает сосед и смотрит на меня, как чекист на лазутчика.
Похоже, меня раскрыли. Прошу оператора вернуть мне остаток денег и, перейдя через площадь, попадаю в совсем другой мир. Бывшее казино Jazz Town после запрета азартных игр успешно перепрофилировалось. Теперь здесь храм всероссийской негосударственной бестиражной лотереи — на полах ковры, на столах пепельницы «под мрамор», мягкие кресла с гнутыми ножками. Даже само «лотерейное оборудование» — гордость персонала — новехонькое и похоже на навороченный домашний компьютер: монитор, специальная клавиатура и цельнометаллический «системный блок», в котором есть только две прорези: «дисковод» для карточки игрока и щель для денег.
— Наше оборудование сделано в соответствии со всеми требованиями новой редакции закона «О лотереях» и прошло необходимую сертификацию, — не краснея сообщает администратор. — К нам уже после 10 августа с проверкой приходили, изъяли серверы, но на следующий день вернули: придраться не к чему.
Это, конечно, странно, ведь по новому закону все оборудование, использующееся при проведении лотерей, должно пройти две процедуры: подтверждение соответствия и занесение в государственный реестр. Ничего из этого агрегаты «Руслото» пройти не могли хотя бы потому, что правительство так до сих пор и не выпустило постановления, которые бы учредили подобные процедуры. Власти, как это нередко бывает, сначала запрещают все старое, а потом месяцами согласовывают новый порядок.
— Строго говоря, сейчас вне закона оказались не только «Руслото», «Электрошанс-1» и иже с ними, но и такие популярные тиражные лотереи, как «Золотой ключ», «Первая национальная лотерея» и все другие лотереи, розыгрыши которых идут на телеканалах страны, — объясняла нам накануне сложившуюся ситуацию генеральный директор компании «Русские стимулирующие лотереи» Светлана Новикова.
Между тем в Jazz Town все спокойно. Здесь проводятся сразу три лотереи — в зависимости от того, сколько денег у вас на клубной карточке. За стольник можно поиграть в «Студенческий билет», за пятьсот — в «Щит отечества», внесшие тысячу могут рассчитывать на участие в VIP-лотерее с неожиданным названием «Фермер». Впрочем, особых различий между ними обнаружить не удалось — разве что «фермерам» доступны дополнительные визуализации розыгрышей: вместо вишенок на экране крутятся мечты хлеборобов — спорткары и блондинки. Хоть где-то сельское хозяйство в чести!
Пара подвыпивших «фермеров» сидят у меня за спиной. Один играет, другой пытается увести приятеля.
— Ну пожалуйста, ну отдай мне деньги — ты же их все проиграешь, — умоляюще нудит он.
— Вот увидишь, нам сейчас так повезет!.. Сейчас хорошо поднимемся… — бормочет приятель.
— Ладно-ладно, просто поцелуй меня по-братски, — меняет первый тактику. — Слушай, тогда одолжи мне пять, нет, десять тысяч до завтра?
Попытка схитрить проваливается. Смерив друга насмешливым взглядом, игрок отворачивается к монитору.
— Тебе, по-моему, этот кусок железа дороже, чем мама и родной Дагестан! — пылит первый.
— Давай-давай, красава, ну же! Э-эх! — Второй уже разговаривает исключительно с «лотоматом» и сердится, засовывая в прорезь очередную тысячную купюру.
«Попробуйте сходить в ОБЭП»
Покинув компанию «фермеров», отправляюсь в ОВД «Таганский», чтобы выяснить отношение к проблеме милиции.
Доброжелательный дежурный реагирует адекватно:
— Заявление вы, конечно, можете написать, мы передадим его участковому, ну, он, допустим, пойдет туда. А что там? Ему покажут бумагу, что у них лотерея и все по закону, он и уйдет. — Старлей смотрит на меня с сочувствием. — Знаете, сколько уже писали?
— А если в ОБЭП обратиться?
— Можно и в ОБЭП, попробуйте, если хотите, но мое личное мнение — только зря время и силы потратите. Дело это сложное. Они, конечно, в отличие от участкового, могут провести проверку, но… — Дежурный предпочитает оставить фразу незаконченной. — Это как с проституцией: вроде она запрещена, а ты поди докажи, что девочка деньги брала, потом спала, да еще больше двух раз. Должно ведь быть систематически, а один раз даже за деньги — это у нас по закону еще не проституция.
— Так что, в ОБЭПе не могут или не хотят? — не отстаю я.
Старлей хмыкает и качает головой, как будто бы говоря: «По-всякому бывает».
— Этими поправками наши власти, как это часто бывает, попытались усилением запретительных мер компенсировать не слишком эффективную работу милиции, — считает Светлана Новикова. — Закрыть почти всех игорщиков можно было и руководствуясь старой редакцией закона «О лотерее»: у них же нарушение на нарушении. Но правоохранительные органы то не могли собрать нормальную доказательную базу, а то и вовсе закрывали глаза на нарушения. Хотя, надо признать, в последнее время милиция справлялась все лучше: процент выигранных дел все время рос. При этом, правда, псевдолотерейные заведения чаще всего отделывались штрафом в сорок тысяч за работу без лицензии, а это, как вы понимаете, для них копейки. Вообще-то не вредно было бы на организаторов и уголовные дела заводить — например, за мошенничество. Теперь, конечно, игровикам будет гораздо сложнее — в этом плане закон довольно удачный, однако он наносит огромный ущерб всему нормальному лотерейному бизнесу. Вот мы, скажем, занимаемся проведением рекламных стимулирующих лотерей — так нам скоро вообще никакие подручные средства нельзя будет использовать, даже прозрачные пластиковые барабаны «на ручной тяге». Сейчас подали документы, чтоб хотя бы обычный холщовый мешок не считался «техническим средством» — посмотрим, что нам ответят…
Бороться можно
Бороться с полуподпольным игорным бизнесом на самом деле можно было и при старом законе — все дело в желании. Например, Омск — один из немногих российских городов-миллионников, где деятельность игорных заведений практически сведена на нет. Хотя вначале и здесь все развивалось по общему сценарию. После июля 2009 года игровики приходили пару месяцев в себя. Потом многие залы игровых автоматов открылись вновь. Но уже под вывеской «Лотерея».
— Они там формально лотерейные розыгрыши среди любителей «чупа-чупсов» организовывали. Клиент приходил, за пятьсот рублей покупал леденец и получал доступ к игровому автомату. То есть он уже напрямую деньги в автомат не вставлял, — объясняет старший следователь по особо важным делам следственного управления УВД по Омской области Наталья Погонина.
Сегодня подполковник Погонина — главный враг российских подпольных игровиков. Именно она нашла способ привлекать фальшивых лотерейщиков не только к административной, но и к уголовной ответственности. Формально большинство из них действовали без специального разрешения, а это уже незаконное предпринимательство.
— Чтобы привлечь владельца зала по этой статье, нам нужно было обязательно выяснить сумму полученного им незаконного дохода, — рассказывает Погонина. — В этом-то и была проблема. Никакой официальной финансовой документации, естественно, лотерейщики не вели. Пришлось вникать в принципы работы игровых автоматов. Выяснилось, что они фиксируют в памяти двести последних операций. Обратились в Новосибирский центр стандартизации, метрологии и сертификации. Там нам объяснили, как снимать показания с автоматов и что вообще означают всякие английские надписи. В общем, стало понятно, какие именно цифры обозначают сумму, которую человек заплатил за игру. А свидетелей, которые говорили, что человек платил именно за игру, а не за «чупа-чупс», у нас было достаточно.
В это трудно поверить, но в течение нескольких месяцев омские милиционеры кропотливо вскрывали изъятые игровые автоматы, фотографировали табло со статистической информацией, а затем сводили эти данные в специальную таблицу. По ней эксперты-криминалисты высчитывали конкретную сумму незаконного дохода владельца зала. То есть полностью воссоздавали всю его бухгалтерию.
В итоге суд признал владельца лотерейного зала Евгению Андрейчикову виновной. После этого прецедента с лотереями в Омске было покончено. А методика, разработанная Натальей Погониной и экспертом Ольгой Баклиной, стала использоваться и в других городах.
Правда, победив лотерейщиков, омская милиция теперь ломает голову, как бороться с фальшивыми интернет-клубами. Масштаб у них, конечно, не тот, что у лотерей, но пара десятков клубов в городе есть. Подобный интернет-клуб в центре Омска я как раз посетил накануне. Вопрос о доступе в глобальную Сеть поставил охранника заведения в тупик. Секунд тридцать он хлопал глазами, потом честно сказал:
— Про интернет ничего не знаю, а если играть, то вам сначала в кассу.
В зале примерно двадцать компьютерных столов. На мониторе то же самое, что и на экране обычного «однорукого бандита». Даже звуки те же. Прямо в интернет-клубе работает ломбард. Формально для того, чтобы, если вдруг деньги закончились, а реферат не скачан, клиент мог всегда продолжить работу, заложив мобильник, часы или пальто.
— Если честно, нам бы очень помогла прописанная в законе четкая формулировка, что именно является азартными играми. Сейчас четкого определения нет, и это позволило игровикам в очередной раз сменить вывески, — говорит старший помощник прокурора Омской области Антон Чернышов. — Хотя и с ними мы тоже справимся. Недавно оперативники УВД накрыли два таких интернет-кафе в Ленинском и Кировском округах. Вся техника сейчас изъята. Проводится экспертиза и решается, будет ли это административка или полноценное уголовное дело. А пока через гражданский суд мы пусть временно, но прекратим их работу.
Судьба игорных резерваций
Однако Омск, к сожалению, скорее исключение из правил. Псевдолотерейный бизнес процветает в большинстве крупных городов. И это пример того, как, сумев сломить сопротивление лобби крупного игорного бизнеса, власть испытывает трудности в борьбе с низовой коррупцией. Ведь в 2005–2006 годах, когда впервые возникли идеи ограничений для игорного бизнеса, давление на власть существовало огромное. Те же депутаты Самошин и Лебедев, разработавшие свой вариант закона и предлагавшие всего лишь вынести все игорные заведения на расстояние в один километр от населенных пунктов, не раз получали «дружеские» советы отозвать проект.
— Нам говорили: «Вы, ребята, куда лезете? Вы не понимаете, с кем имеете дело», — вспоминает Андрей Самошин.
— Были и угрозы. К Александру Лебедеву подходили коллеги и говорили: «Ходите в бронежилете», — вспоминает человек из окружения депутата.
Но все закончилось, когда в октябре 2006 года президент Путин презентовал свою сверхжесткую версию закона с пресловутыми четырьмя официальными игорными зонами. Туда весь игорный бизнес должен был переместиться к 1 января 2009 года. Это был тот случай, когда лоббисты переусердствовали и вместо километровой «зоны отчуждения» получили резервации на расстоянии 100–200 километров от больших городов.
Однако сегодня уже ясно, что идея с игорными зонами провалилась. Три из них пустуют, и лишь в «Азов-Сити» работает одно казино. Но много ли на нем зарабатывают владельцы и государство — вопрос.
— В «Азов-Сити» казино одиноко стоит в чистом поле. Люди едут два часа по колдобинам на машине, а потом в ней же ночуют на обочине дороги, чтобы завтра снова сыграть в казино. Ну какой нормальный игрок туда поедет? — объясняет «РР» завсегдатай калининградских казино, вынужденный теперь либо ездить играть в соседние Польшу и Литву.
Хотя именно на калининградскую игорную зону были самые большие надежды: компактный регион, Калининград, да и Европа с ее игроками под боком. Однако сегодня на берегу моря у поселка Поваровка не игорная зона «Янтарная», а лишь заброшенное зернохранилище и заросшее бурьяном поле, которое облюбовала домашняя скотина.
— Судите сами, зачем строить казино в пустом поле, где нет никаких коммуникаций и даже нормальной подъездной дороги, да еще покупать кусок пустыря в собственность? Миллиардные инвестиции просто не окупятся, — объясняет «РР» президент Ассоциации развития индустрии развлечений и отдыха Калининградской области Богдан Головаха. — За границей, конечно, тоже несладко, там большая конкуренция, но там есть условия. Белоруссия, например, специально упростила все процедуры, чтобы заманить российские казино и их игроков. Инвесторы вкладывались бы с удовольствием, если бы в проектах участвовало государство, а никто даже инфраструктуру не развивает, хотя государство взяло на себя это обязательство.
С пятого раза в областном министерстве экономики поняли, что голая земля никому не нужна, и начали вести поиски управляющей компании. В рамках государственно-частного партнерства она должна построить необходимую инфраструктуру и сдавать представителям игорного бизнеса землю в аренду.
— На обслуживании инфраструктуры можно неплохо заработать, и тогда инвесторы к нам придут, — уверен в будущем успехе Андрей Гудзарик, заместитель министра экономики Калининградской области.
Но не исключено, что время упущено: кто хотел, уже вложился в открытие новых казино в Минске, Вильнюсе и Варшаве.
Ткачев хочет противопоставить им Анапу. Но его предложение вряд ли будет принято.
— Как только казино появится в Анапе, все поймут: следующие на очереди олимпийский Сочи и Москва, — уверил «РР» участник игорного бизнеса.
— Хотя до президентских выборов 2012 года еще далеко, уже сейчас любое решение рассматривается с точки зрения имиджевых приобретений или потерь для кандидата от власти, — объяснил «РР» близкий к правительству источник. — И любые послабления игорному бизнесу будут восприняты обществом негативно. Это однозначно. Поэтому ни Медведев, ни Путин на это не пойдут.
http://expert.ru/printissues/russian_reporter/2010/33/igornyi_biznes/5/
